— А что вы почувствовали, когда узнали, что ваш бывший приятель сошелся с другой женщиной?

— Уж не вообразили ли вы, что я его приревновала? — На, миг ее взгляд оживился и засверкал удивлением и гневом.

— А разве нет? — не уступал Алекс.

— Если я кого-то и приревновала, — с горечью бросила она, — то это вас не касается!

Кстати, по поводу ревности… Алекс больше не в силах был оставаться на месте. Он вскочил, заставил Брук тоже встать и прижал ее к себе.

— Я должен это знать! Вы действительно порвали с Кайлом Лотесом навсегда?

Она ответила ему таким пылающим взором, что Алекс стал оттаивать.

— Откуда такое любопытство? — ехидно поинтересовалась Брук. — Или вы все-таки надеетесь, что рано или поздно я уступлю и… и…

— И займетесь со мной любовью? — Алекс не спеша прижал ее еще сильнее, с восторгом следя за тем, как в глубине янтарных глаз тревога уступает место возбуждению и страсти. — Чтобы почувствовать себя счастливой? Этого вы боитесь, Брук? Что нам с вами будет слишком хорошо?

— Учитывая все, что с нами происходит…

— Перестаньте! — нетерпеливо прервал он. — Вы хотите меня не меньше, чем я вас, не правда ли? — И он снова прижался к ней так, чтобы она сполна почувствовала, насколько он возбужден.

— Отпустите меня!

Он подчинился, с удовлетворением отметив, что ей пришлось схватиться за стул, чтобы не упасть.

Что заставило ее промолчать?

Брук в сотый раз задавала себе этот вопрос. Она без конца ворочалась в постели, упрямо пытаясь понять, почему она утаила от Брэдшоу сделанные ею открытия.

Если ее худшие предположения верны — значит, Алекс считает ее замешанной в махинациях Кайла. И если он каким-то образом узнает об утаенной информации, то окончательно убедится в ее виновности.

Зачем же она солгала? Конечно, она не знает, насколько факт деловых отношений Лотеса с какой-то посторонней компанией продвинул бы их расследование. Но ведь она не может быть уверена и в том, что эти документы не содержат ничего важного. А она не только позабыла прихватить эти бумаги со стола — она предпочла позабыть, что успела в них заглянуть! Документы на столе остались нечаянно, она слишком испугалась. Но об их содержании она умолчала вполне сознательно.

Он это почувствовал и не поверил, когда она сказала, что больше ничего не помнит и не знает. Она прочла это в его взгляде… Она заметила, как там промелькнуло недоверие и… подозрение.

Брук раздраженно фыркнула, досадуя на свою неуместную чувствительность. Ну и пусть подозревает ее на здоровье! Ей-то какая разница? Судя по всему, Алекс с самого начала не верил ей. Иначе зачем ему было посылать частного детектива совать нос в ее дела?

Наверное, во всем виновата ее гордость. Дурацкая, упрямая гордыня запечатала ее уста. Брэдшоу подозревал ее с самого начала, он следил за ней и ждал, когда же она оступится и сама представит доказательства своей вины. Брук закусила губу, не желая вдаваться в причины терзавшей ее душевной боли. А что, если Алекс с самого начала собирался неожиданно заявиться к Кайлу, чтобы застать ее в компрометирующей ситуации?

Ну, значит, он обрек себя на большое разочарование. Вместо Кайла и Брук он увидел Кайла и Брэнди. Она усмехнулась. Так ему и надо! Этот подозрительный, коварный магнат вполне заслуживает того, чтобы быть разочарованным в своих гнусных ожиданиях!

Завтра, когда Брук немного успокоится, она выложит ему всю правду заодно с собственным мнением о том, что происходит на фабрике. И непременно заставит Брэдшоу признаться, что это он подослал свою настырную ищейку. Она припрет его к стенке, и Алексу волей-неволей придется согласиться. Брук Уэлш — не ангел, но это еще не значит, что ее можно безнаказанно обвинять в воровстве!

Но сначала… Да, сначала Брук собиралась перекинуться парой теплых слов со своей так называемой подругой. С Брэнди Клевенджер…

Глава 23

Когда субботним утром Алекс проснулся, в доме царили пустота и безмолвие. Достаточно было небольшого осмотра, чтобы убедиться: Брук снова умудрилась покинуть его тайком, так, что он ничего не слышал.

Озабоченно хмурясь, он отправился на кухню, чтобы сварить кофе в допотопной кофеварке. Вчера вечером она не упоминала о том, что собирается работать в субботу. И вообще, если уж на то пошло, вчера она умолчала о многих важных вещах. Он в этом нисколько не сомневался. И был полон решимости сегодня выяснить, что именно она скрывала.

От резкого телефонного звонка Алекс так и подскочил на месте. Но тут же опомнился и смущенно улыбнулся. За последнюю неделю он уже успел свыкнуться с тишиной и покоем. И ему так понравилась окружавшая его безмятежность, что вовсе не хотелось отвечать на звонок. Но в конце концов чувство долга пересилило. Брэдшоу неохотно вынул из-за голенища аппарат и нажал кнопку приема.

— Я решила, что вас следует непременно предупредить о том, что вы связались с сумасшедшей! — зазвенел в трубке взволнованный голос Глории.

— Может, для начала поздороваемся? — предложил Алекс. — Доброе утро, Глория. Очень рад вас слышать.

— Вы что, не понимаете? — продолжала Глория, не обратив внимания на его сухой, сдержанный тон. — Вам известно, что она состоит на учете у психиатра?

Алекс отстраненно следил, как в кофеварке закипает вода, и старался набраться терпения для очередного драматического объяснения с Глорией.

— Глория, позвольте мне сначала уточнить: вы имеете в виду Брук Уэлш?

— А кого же еще, по-вашему? Конечно, Брук Уэлш! Алекс, эта девица не отвечает за свои поступки. Шесть лет назад ее стариков пристрелил какой-то негодяй, и с тех пор она состоит на учете у психиатра.

— Подумать только, какая неожиданность! — ехидно воскликнул Алекс. — У человека убили родителей, и он решил обратиться к психотерапевту. Какая непростительная слабость! — И он громко зацокал языком.

До Глории наконец дошло, что разговор принимает какой-то странный оборот. Она даже замолчала на минуту, но вскоре снова завела свое:

— Я только беспокоюсь, что вы попадете в беду. По-моему, вам следует знать, что эта женщина непредсказуема, а значит, опасна! Она бросила посещать своего психотерапевта уже через неделю, да вдобавок послала его подальше в таких выражениях, которые я не в состоянии повторить!

Алекс сделал глубокий вдох и крепко сжал телефонную трубку. Еще немного — и он не выдержит.

— Полагаю, эти сведения вы почерпнули не на ее сайте в Интернете?

— Конечно, нет! Я отправила к вам Лутера!

Алексу пришлось зажмуриться и сосчитать до десяти, чтобы не сорваться и не выложить все, что он думает о чересчур ретивых секретаршах, взявших моду совать нос куда не следует.

— Давайте расставим все по местам. Вы знали, что я хочу сохранить в тайне свое пребывание в этом городе, и тем не менее взяли на себя смелость прислать сюда частного детектива?

— Я считала, что так будет лучше! — стала оправдываться Глория. — Ну подумайте сами: присутствие Лутера само по себе подтверждало слухи о вашем исчезновении!

— Если бы не ваше больное воображение, об исчезновении и речи бы не возникло!

Но этот упрек только подсказал Глории новые доводы в свою защиту:

— Алекс, вы в последнее время так плохо себя чувствовали! Я боялась, что с вами… словом, не все в порядке…

Намек был более чем прозрачным. Глория хотела сказать, что у него попросту поехала крыша. Конечно, со стороны его поведение могло показаться довольно странным, так что и секретаршу можно было понять. Но это не значило, что Алекс намерен ей уступить.

— У Брук действительно непростой характер и она способна на непредсказуемые поступки, но она не воровка. Я готов за нее поручиться чем угодно.

— И даже фабрикой? — съязвила Глория. — Да будет вам известно, что эта особа путается не с кем иным, как с самим Кайлом Лотесом, который…

— Я знаю, кто такой Кайл Лотес, не хуже вас! — рявкнул Алекс. Одно упоминание об этом типе выводило его из себя. — И я вполне уверен, что это он главный виновник.