— Кажется, вы сами упоминали о порванном презервативе. Разве это обстоятельство не смягчает вину?

— Может, и так. — Брук не узнавала сама себя. Она столько лет работает на фабрике, где слово «презерватив» звучит чуть не в каждой второй фразе. Так почему же она краснеет и бледнеет перед этим типом, словно школьница? — Может, и смягчает, но ребенок есть ребенок, а ты вдобавок перестал отвечать на ее звонки! Скажи спасибо, что я до сих пор не сообщила об этом нашим братьям!

— И почему же вы этого не сделали?

— Да потому что не хочу, чтобы они угодили за решетку! — Брук не сочла нужным дальше распространяться на эту тему. По ее глубокому убеждению, этот проходимец и так должен выскочить со страху из своих шикарных сапог — если Ди хоть немного рассказывала ему о том, каким крутым нравом обладают и Логан, и Дин-младший. А Ди обязательно должна была рассказать мерзавцу про свою семью — если действительно влюбилась в него по уши.

Но разве мистера Крутого этим проймешь? Он и ухом не повел — напротив, его серо-зеленые глаза, так и не отрывавшиеся от ее фигуры, только ярче заблестели… Ди, ну куда ты пропала?

Брук закусила губу, вспомнив о своем опрометчивом обещании проторчать здесь хоть всю ночь. Гордыня и упрямство — они всегда выставляют ее в смешном свете, а теперь, пожалуй, не доведут до добра! Но вместо того, чтобы прыгнуть в машину и убраться отсюда подобру-поздорову, она пролепетала:

— Уже совсем темно. Нужно включить свет. — Щиток с предохранителями находился снаружи — вот и хорошо, лишь бы подальше от этого типа! Из последних сил стараясь не поддаваться панике, Брук принялась рыться в ящиках буфета в поисках фонарика.

— Я вас провожу.

— Я не нуждаюсь в провожатых! — Брук торопливо распахнула дверь. — Вдобавок у меня с собой Хью… хм, то есть вот это, на всякий случай. — И она выразительно ткнула пальцем в оттопыренный карман. — И вообще мне здесь совершенно ничего не грозит! — «Кроме тебя!»

— Я вырос в Техасе. Там все по-другому.

Хотя Ди ни словом не упоминала про Техас, Брук почувствовала, что он говорит правду. Она и сама могла догадаться, когда увидала этого верзилу. Просто ее отвлекла необходимость все время держаться начеку и не поддаваться его чарам. Наверное, с ней что-то не в порядке, если она так запала на этого мужика и ничего не может с собой поделать. Ведь прежде всего он был дружком ее сестры! Больше того — он отец ее племянника. Будущий отец будущего племянника.

«А если бы не это?» — вдруг всплыл в подсознании непрошеный вопрос. Если бы они с Ди вообще не были знакомы? Стала бы Брук избегать его с таким же упорством — или бросилась бы к нему на шею?

— Это невозможно, так что вопрос отпадает сам собой, — пробормотала она себе под нос.

— Вы что-то сказали?

Брук так и подскочила на месте и вполголоса выругалась. Он снова дышал ей в затылок!

— Ты что, не слышал, что я не нуждаюсь в провожатых? — зарычала она, направив на мучителя луч фонарика.

Он зажмурился и заслонил лицо рукой.

— Прости! — Брук совсем не ожидала такой реакции и поспешила опустить фонарь. — Кто бы мог подумать, что ты так чувствителен к свету, после того как так рвался загорать! — Перед ее мысленным взором снова проплыла мучительно волнующая картина.

— Я не слишком чувствителен к свету, — возразил он и замялся.

— Так в чем же дело? — Ее невольно заинтересовала эта нерешительность.

— У меня случаются приступы головной боли.

— Ага. — Брук осторожно шла, раздвигая высокую траву и переваривая эту новость. Не хватало еще, чтобы ребенок унаследовал от отца какую-нибудь немощь! И что за глупости ей лезут в голову?

Сумерки сгущались, скоро здесь будет совсем темно. В лесной чаще темнота бывает такая, что хоть глаз выколи, — невозможно рассмотреть даже собственную руку. Брук не боялась темноты, но ей вовсе не улыбалось сослепу налететь на этого типа. Судя по виду, у него на груди запросто можно было колоть орехи. Можно представить, какая шишка вскочит на лбу, если напороться на него, со всего размаху.

От этих мыслей Брук снова охватила сладкая истома, а следом за ней пришел и стыд. Разве нормальная, здоровая баба положит глаз на… Она охнула и застыла на месте.

Мистер Каменная Грудь моментально врезался в нее сзади, подтвердив все ее опасения по поводу твердости его костей. И не только костей!

Чтобы не дать Брук упасть, он машинально обхватил ее, и на несколько ужасных мгновений они оказались вплотную прижаты друг к другу — так что Брук смогла ощутить каждый дюйм его огромного, сильного тела.

Но пока она собиралась с духом, чтобы возмутиться и потребовать оставить ее в покое, широкая ладонь с силой зажала ей рот.

— Тише!

От его хриплого, тревожного шепота у нее в жилах застыла кровь. Брук стояла ни жива ни мертва.

Власть поменялась. Теперь он взял ее в плен!

Если бы Алекс не пялился на нее, как болван, а дал себе труд посмотреть вперед, то заметил бы этого человека гораздо раньше. Но его так заворожило движение ладных тугих ягодиц, едва прикрытых короткой юбкой, что он и глазом моргнуть не успел, как угодил вместе с Брук прямо под дуло винтовки. Ни сама винтовка, ни вид человека, державшего ее, не предвещали ничего хорошего.

Никогда в жизни никто не держал Алекса на мушке — он вообще не мог припомнить, чтобы кто-то угрожал ему оружием. И теперь, второй раз за день угодив в это неприятное положение, он не сразу пришел в себя.

Опять совпадение? Вряд ли! Не рано ли он решил, что похищение не имеет ничего общего с махинациями на фабрике и что Брук не участница какого-нибудь заговора? Не зря ли он посмеялся над опасениями своей чересчур впечатлительной секретарши? Теперь он вовсе не был в этом уверен.

Она не просто затащила его в эту глушь, но и выманила в лес, прямо под дуло какого-то бородатого типа. Удивительные совпадения громоздились одно на другое — и это Алексу совершенно не нравилось.

Не спуская глаз с человека, державшего его под прицелом, он медленно поднес руку к карману Брук. Он и сам не знал, что будет делать, если выхватит у нее револьвер, но был убежден в одном: нельзя спускать подобные выходки.

Пора положить конец их провинциальным играм в разбойников, пока кому-то — а точнее, ему — это не вышло боком.

Стоило Брук разгадать его намерение, как она принялась дико вырываться и попыталась визжать, несмотря на зажимавшую ей рот ладонь. Алекс громко чертыхнулся, когда острый локоток угодил ему прямо под ложечку.

— А ну-ка отпусти ее, мистер, — приказал человек с ружьем.

Но Алекс еще сильнее прижал Брук к себе, одновременно пытаясь добраться до ее кармана и не дать заговорить со своим сообщником. Вряд ли тот будет стрелять, рискуя ранить Брук. И Алекс должен воспользоваться этим.

Наконец его пальцы нащупали заветное оружие в ее кармане. Он рванул руку наружу, предвкушая, как отыграется на этой деревенщине, — и тут она что было сил впилась зубами ему в запястье. С проклятием он отпустил эту дикую кошку — зато навел оружие на ее сообщника.

Только теперь он увидел, что держит в руках вовсе не револьвер. Что за чертова штука? Алекс растерянно хлопал глазами, пытаясь сообразить, на что же это похоже. Да ведь это…

Он недоверчиво уставился на Брук, ехидно ухмылявшуюся при виде этой сцены.

— Вы похитили меня, угрожая своим вибратором?! Она ухмыльнулась еще раз — от уха до уха. Но тут же помрачнела, осознав, что Алексу совсем не до шуток.

— Я оружие на дух не выношу, а это вовсе не вибратор! Алекс переводил оторопелый взгляд с Хьюго на Брук и обратно, не веря своим глазам. Ей хватает наглости отрицать очевидное?

— Надеюсь, вас не затруднит просветить меня, что же это такое? — язвительно поинтересовался он.

— Это… — Она все-таки смутилась, потупилась и даже покраснела. — Это опытная модель… пениса! Мы используем его, чтобы проверять на прочность наши презервативы.

— Так, значит, вы украли его, чтобы устроить этот спектакль?